Аналитики по-разному объясняют разницу между курсами валют на бирже и в банках

Официальный средневзвешенный курс доллара по результатам утренних торгов за 19 августа 2015 года на казахстанской фондовой бирже составил 188,38 тенге, показав рост лишь на 0,03 тенге. Впрочем, пиковая стоимость американской валюты в ходе торгов достигала уровня 195 тенге. 

Несмотря на сравнительно небольшие объемы торгов в 161,5 млн. долларов, банки второго уровня с утра начали выставлять совершенно отличающийся от официального курс доллара в коридоре 193-197 тенге за единицу. Власть опросила экспертов о том, что это значит, чего ожидать дальше и какие последствия повлекут за собой произошедшие изменения.

Ануар Ушбаев, управляющий партнер Tengri Partners:

Если Национальный банк и завтра установит такой же курс, как сегодня, а в реальности банки покупали валюту по курсу, который они выставляют сегодня, то у этого два возможных сценария: либо никто торговать больше не будет, поскольку курс будет оторван от реальности. Либо если Нацбанк захочет, чтобы средневзвешенная биржевая цена сложилась в районе сегодняшнего официального курса, а рынок будет против, и у рынка будут тенге, которые им нужно продать, Нацбанк будет делать интервенции. Почему эта цифра 196-197 непонятна сейчас, потому что это было закрытие утренних торгов, и там были смешные объемы. Поэтому я не совсем понимаю, что произошло, пока сложно сказать. Когда закончится дневная сессия, и если она покажет какие-то существенные объемы торгов на этой же цифре, это будет означать, что Нацбанк более не защищает курс в 188 тенге. И объявят они официальный курс или не объявят, важно будет увидеть, какой курс они защищают. Пока важно сконцентрироваться на результатах дневного объема торгов на валютной бирже.

Сабит Хакимжанов, руководитель аналитического подразделения Halyk Finance:

Я не думаю, что это отклонение от установленного Нацбанком курса, я думаю, что это изменение курса, установленного Нацбанком. События произошли где-то за 15 минут до закрытия утренней сессии на валютной бирже. Курс начал расти, но в очень крошечных объемах. Дневной объем прошел в течение первых 5 или 2 минут, а потом уже где-то за 10-15 минут до конца никто валютные интервенции не проводил. Со стороны Национального банка защиты курса не происходило. Я думаю, что речь не идет об ошибке со стороны Нацбанка, в том смысле, что они вдруг забыли провести интервенции. Я думаю, что было принято решение перестать проводить интервенции, и сегодня оно было исполнено. По сути, это сводится к тому, что у нас сейчас прошла девальвация. Насколько она прошла, тоже неизвестно. Сессия закрылась на 196, но было бы очень нерационально проводить её на 5%. Было бы рациональнее провести её на 20-25% с запасом, а потом уже подбирать слабину, которая там осталась. На мой взгляд порядка 90% вероятности того, что на вечерней сессии курс пойдет еще дальше. Макроэкономические последствия у этого благоприятные. Я думаю, что это решение нужно было принять еще в сентябре-ноябре прошлого года. И это решает проблему переоцененного тенге. Сейчас с очень большим скрипом произошла потеря конкурентоспособности, зарплаты очень высокие, предприятия теряют деньги, потому что не могут сократить зарплаты, люди отказываются от сокращения, приходится их увольнять, предприятия закрываются. Это очень болезненный процесс, когда подстраивается не курс, а зарплаты. Теперь этот процесс можно избежать.

Жарас Ахметов, экономист:

Я не понимаю смысла произошедшего и не знаю, как ситуация будет складываться дальше. Зафиксировать курс тенге по ухудшениям макроэкономических показателей и макроэкономической конъюнктуре мы не можем. Поэтому плавное ослабление тенге идет и оно неизбежно. Резкая и крупная девальвация, вопреки заверениям её сторонников, на самом деле ничего хорошего экономике страны не принесет. У нас неблагоприятная ценовая конъюнктура на внешних рынках по многим товарным позициям, и, конечно, с одной стороны резкая девальвация увеличит тенговую выручку. С другой стороны, вчера все говорили о том, что прибыль РД КазМунайГаз сократилась на 98%, из них 83 млрд тенге дали потери по курсовой разнице именно из-за девальвации, потому что у РД КМГ большие обязательства в валюте, их пересчитали по новому курсу, курсовая разница легла на вычет и, грубо говоря, увеличились убытки. Так как наши основные экспортеры закредитованы на Западе, их долг составляет 122 млрд долларов, в случае девальвации переоценка этого долга просто увеличит убытки предприятий, ухудшит их балансовые показатели и кредитоспособность. В том числе ухудшит и возможность рефинансировать свои долги. Все издержки будут пересчитаны и подняты. Положительный эффект от девальвации испарится в течение полугода.

Во-вторых, у нас производство товаров в ВВП составляет примерно 40%, а все остальное приходится на торговлю и услуги. Торговля и услуги ориентированы у нас только на внутренний рынок. Резкая девальвация сразу ухудшит их экономическое положение. Произойдет удар по экономике в целом.

В-третьих, мы импортозависимая страна. Проведение девальвации приведет к удорожанию импорта и к снижению доступности общественного блага. Импортные товары мы будем покупать дороже, а доходы у нас не вырастут, или вырастут с опозданием. Мы станем жить хуже. Конечно, жить хуже станут не все 100% населения, бедные слои это коснется в меньшей степени, потому что они и так потребляют мало импортных товаров. Это коснется среднюю прослойку, и мы станем ближе к бедным. Это значит, что сократится конечное потребление и это же значит, что будет нанесен еще один удар по экономике.

Плавная девальвация, в которой население бы успевало адаптироваться к новым экономическим условиям - более разумный вариант. Можно провести резкую девальвацию если есть продуманный план реформ, чтобы выиграть время и получить краткосрочную выгоду. Тогда она имеет смысл. Пример такой девальвации - апрель 1999 года, когда курс доллара был 80 тенге и стал 120. Но тогда была большая программа: тогда снизили налоги, открыли фондовую биржу, ввели частную собственность. Кроме того, в 1998 году казахстанская банковская система присоединилась к Базелевскому соглашению, были пересчитаны все нормативы, создана схема оздоровления банковской системы и проведена большая работа. В этой ситуации она была оправдана, она давала время для проведения маневра, улучшила позиции по валютным резервам, улучшение счетов текущих и капитальных. А сейчас это лишь подорвет экономику.

Олжас Худайбергенов, директор Центра макроэкономических исследований:

Сегодня на KASE средневзвешенный курс тенге составил 188,38 тенге за $1. Но, естественно, все обратили внимание на то, что максимальный курс предложения на торгах составил 197 тенге за 1 доллар. В целом, это признак того, что ранее установленный верхний потолок коридора в 198 тенге будет преодолен в ближайшие дни. Текущий коридор устанавливался в расчете на сохранение цен на нефть в пределах 55-60 долларов за баррель, но цена уже 48 долларов, а значит требования определенной части бизнеса о резкой девальвации (неважно одномоментной или плавной, но в считанные дни) будут удовлетворены. Думаю, ближайшие дни должны внести ясность в этом вопросе.

В целом, я как противник резкой девальвации сделал все возможное, чтобы этот сценарий не состоялся, но судя по всему, стране придется пройти через пограничный сценарий. Буду надеяться до последнего, что это не так. Но если он состоится, то будем ждать того, что обещали сторонники резкой девальвации - роста конкурентоспособности бизнеса, сохранения рабочих мест, роста производства и прочих чудес. Мы лишь будем отслеживать ситуацию и фиксировать последствия, чтобы все понимали масштаб ошибки.

Не буду расписывать все негативные последствия пограничного сценария, ибо это уже давно сделано, также отстраняюсь от каких-либо прогнозов по тому, до какого уровня дойдет курс, и в какие сроки, чтобы не добавлять негативной нагрузки. В целом, это уже работа Нацбанка и Правительства придать прогнозируемости по курсу, чтобы минимизировать последствия неопределенности, хотя, конечно, все равно доверие к Нацбанку и тенге упадет еще ниже, что вряд ли является положительным моментом.

Дмитрий Мазоренко