Как одежда выдает социальный статус

В Издательском доме НИУ ВШЭ вышла книга специалиста по истории культуры и литературы Пола Фассела «Класс: путеводитель по статусной системе Америки». Портал IQ опубликовал фрагмент, в котором рассказывается, как можно определить социальный класс человека по его внешнему облику и одежде — от её цвета и материала до мелких, на первый взгляд незначительных, деталей.

Пролетарии ощущают психологическую потребность носить одежду с говорящими надписями, и причины этой потребности скорее трогательны, а вовсе не смешны. Надевая что-нибудь с надписью «Sports illustrated», или «Gatorade», или «Lester Lanin», работяга ассоциирует себя с компанией, предприятием, проектом, который признан успешным, и через надпись на одежде частичка этого успеха приподнимает и того, кто в неё облачен. Именно поэтому каждый год, в мае, на автодроме вы видите взрослых мужиков, горделиво разгуливающих в дурацких кепках с надписями «Goodyear» или «Valvoline».

Чётко выписанное название фирмы обладает сегодня поистине тотемической властью прочерчивать различительные линии между теми, кто выбирает говорящую одежду. Натягивая говорящие шмотки, человек растворяет свою частную идентичность в чужом коммерческом успехе, утверждая свою значимость словно с чистого листа и, пусть на какое-то время, становясь кем-то.

Представители высшего и высше-среднего классов любят щеголять в одежде поношенной, словно хвастаясь тем, сколько традиционных условностей, обычно ассоциируемых с достоинством, они спокойно могут отбросить, — то же объясняет и их тягу надевать мокасины на босу ногу, безмятежно пренебрегая носками.

Безупречный воротничок сорочки, идеально завязанный галстук, одержимость услугами химчистки — всё это удел никчемного обывателя. Или же — двуличного ханжи, желающего казаться лучше, чем он есть. Хороший пример — злоупотребление галстуком-бабочкой. Аккуратно завязанная, расположенная точно по центру, ни на градус не отклоняющаяся от горизонтальной оси бабочка говорит: она красуется на сорочке среднего класса. Если же бабочка надета слегка набекрень, словно рукой небрежной или неопытной, — то это сорочка высше-среднего класса или даже, если видна рука совсем уж бесхитростно неумелая, — высшего.

Но самое страшное — выглядеть аккуратно подтянутым, когда ожидается мешковатая небрежность, или быть чистым, когда требуется предстать по уши в грязи. Аналогию тут можно провести с автомобилем: если он натёрт и отполирован до блеска, почти наверняка можно сказать, что он принадлежит пролетарию. Представители более высоких классов могут себе позволить разъезжать на замызганных автомобилях. Точно так же, шагая по улице, высшие классы затолкают свои деловые бумаги в хлипкие, обтрёпанные, покрытые застарелыми пятнами папки красновато-коричневого картона, но никак не в нарядные кейсы, обильно украшенные кожаными и медными вставками, выдающими унылую стигму среднего класса.

Средний класс допускает ошибку, выбирая одежду слишком гладкую, чуть поблескивающую даже до начала носки. Высше-средний класс, напротив, тяготеет к тканям мягким, шерстяным, с выраженной текстурой, с узелками букле. В конце концов это различие подразумевает завуалированное различие между городом и деревней, между трудом и праздностью, и в этом противопоставлении деревня означает вовсе не молочные фермы и плохие школы, а поместья и верховую езду. Отсюда — популярность в высше-среднем классе (реальном и потенциальном — например, среди профессуры университетов Лиги Плюща) твидовых пиджаков. Они отсылают к досугу на лоне природы — а вовсе не к рабству наемного труда в городе.

Твидовый пиджак — непременный атрибут в любимой высше-средним классом игре слоями. Мужчина сигнализирует о своей принадлежности к высшим слоям, если на улицу он выходит в твидовом пиджаке, жилетке или свитере (а то и двух), рубашке, галстуке, длинном шерстяном шарфе и пальто или плаще. Можно провести аналогию с домом высшего класса, в котором много комнат для разных целей.

Фото из открытых источников